Всем, кто читает эти мемуары, хочу представиться – Эллиарм, или же Эль. Пишу я их не из необходимости – лишь хочу поведать свою историю, да и делать сейчас нечего – затишье на вечной войне.
Если вы вдруг не знаете, что это за война, объясняю вкратце. На нашей родной планете, которой так и не дали названия, во вражде живут три фракции – T.E.C.H., против которой мы воюем, люди, которые решили пойти на компромисс между техникой и магией, и собственно мы, Медеисы, практикующие сверхъестественное, что в народе называют вышеупомянутой простой магией. Хотя я до сих пор сомневаюсь в том, что могу звать себя настоящим Медеисом, так как пришел сюда от T.E.C.H.. Но не в этом суть. T.E.C.H., воинственная империя, желающая поработить все расы, ведет с нами и людьми вечную борьбу. Из-за этого и все проблемы. Эта война поглотила всю планету, даже некоторые из нелюдимых Эса’Ранов помогают какой либо фракции, или же ведут самостоятельную деятельность, своевременно используя свои уникальные способности.
Мне кажется, на все имеющие место быть вопросы о нашей планете я ответил. Теперь стоит поведать вам мою историю.
Родился я в маленькой колонии T.E.C.H. в пустыне. Наша семья была бедной, мы едва зарабатывали пару кредитов на еду. Уже с раннего возраста я научился самостоятельно выживать в таких условиях. Я научился воровать, при необходимости передвигаться не только по мелким улочкам нашего района. Благодаря отцу я начал разбираться в технике. Выживали как могли, что уж тут, хотя нам иногда помогали более-менее пристроившиеся в этой колонии соседи, с младшим членом семьи которых я с раннего детства дружил.
Но когда я уже повзрослел, произошло очень печальное событие. Родители умерли – мать от болезни, отец от горя и голода. В пятнадцать лет я остался совсем один. У меня возникла идея сбежать из этой колонии – ада на земле. Мой друг – Нейракс – в этом помогал, ведь он мог позволить себе больше, чем я. И через два года план уже был готов, я мог сбежать. Оставалось только морально подготовиться к последней своей полуночи в этом месте.

Самый край владений Корпорации. Никому не нужный город в пустыне. Город, который возведен на границе T.E.C.H. с территориями людей. Город, который не может себя защитить. Который может только угнетать своих же жителей посредством мрачной и ветхой архитектуры и несправедливостью властей. А жители не могут ничего этому противопоставить. Впрочем, Корпорация всегда стремилась поддержать лишь столицу, оставляя без внимания другие города. Правительство в некоторых случаях даже поощряет коррупцию. Главная задача сегодняшнего правителя в том, чтобы поддержать и возвысить армию, используя для этого все возможные средства. Он очень редко помогает обществу. Конечно, правитель понимает, что чем лучше условия проживания людей, тем лучше жизнь и военные силы в частности, но он старается использовать минимум ресурсов на улучшение жизни в стране. Лишь иногда для виду понижает налоги на пару кредитов. Но люди пытаются жить в этих условиях, потому что знают, что пограничники не дадут выбраться из владений Корпорации. А ещё они знают, что если ты начнешь получать более нескольких тысяч кредитов в месяц, ты начнёшь жить вполне себе неплохо. Но они понимают, что добиться этого очень трудно. Для этого нужно работать не покладая рук, обращать на себя внимание, искать надежных людей, которые помогут в продвижении. А также, что не маловажно, полностью уничтожать конкурентов. Быть безжалостными. Это самое трудное для рожденного честным и добрым человека. А ведь именно такими является большая часть населения низов Корпорации. Следовательно, шансов нормально жить практически нет. Но есть некоторые люди, которые пытаются это делать, либо же пытаются сбежать.
Именно об этих людях я сейчас думаю. Думаю, стоя посередине убогой комнатушки, где передо мной стоял стол с некоторыми полезными для побега вещами. Потому что именно я на данный момент планирую побег. И всего лишь через несколько часов он свершится.
Среди вещей передо мной можно увидеть:
Длинную рукоять меча, примерно в полметра. Но на самом деле это не рукоять, а раскладной меч, идеальный для неожиданных атак. Именно таким образом солдаты Корпорации убирают несогласных. Лишь показывая красивую упаковку, а действуя сокрытым в ней окровавленным клинком.
Украденные где то потрепанные реактивные ботинки. Они могут только подкидывать тебя на несколько метров, нисколько не заботясь о приземлении. Именно так обнадеживает, а затем и отпускает хороших людей правительство.
Самодельный визор с самодельно написанной программой. Я ведь усердно учился и на инженера, и на программиста. И именно так пытаются жить бедные люди в этих суровых условиях – делают все своими руками, ведь они не в состоянии приобрести хорошие авторские девайсы.
Грязный, потрепанный балахон песчаного цвета. Именно таким способом сливаются с толпой рыскающие в поисках неверных инквизиторы, так же, как и я буду сливаться с песком после того, как покину это место.
И, конечно же, пластиковая карта, украденная у какого – то прохожего, и на которой есть 5 кредитов. Именно эти деньги отбирают у народа власти, оставляя только пару грошей, еле хватающих на пропитание.
Вполне неплохой начальный инвентарь. Хотя доказать это мне ещё предстоит.
- Эль…
Я встрепенулся, оглянулся и увидел облокотившегося на закрытую дверь Нейракса.
- Ты стоишь перед этим столом уже несколько часов, - сообщил он, - Никогда не видел людей, способных настолько глубоко уйти в себя.
- Разве я раньше так не делал? – усмехнулся я.
- По крайней мере я не видел.
- Я стараюсь не позволять себе делать этого во время разговора. Знаю, что хрен меня тогда разбудишь.
- Ладно, проехали. Ты не передумал? – его лицо стало серьезным.
Я тоже немного помрачнел. Действительно, почему бы не остаться здесь, минуя опасность? Но я уже твердо решил, что я навсегда уйду отсюда. Буду скитаться по пустыне, пока не набреду на какой-нибудь город, а затем уж что-то придумаю. И меня не остановить.
- Нет, - глухо ответил я.
Его лицо не изменилось. Немного странно, так как последняя его надежда на изменение в моем решении только что была уничтожена мной же.
- Что - ж... Вижу, не выйдет. Надо же, последнее, чем я могу тебе помочь, является едой.
С этими словами он отдал мне сумку с его плеча. Я заглянул внутрь и увидел несколько банок с консервами и одну свежезажаренную рыбину.
- Настоятельно рекомендую рыбу съесть в первую очередь, она и вкуснее, и портится раньше, - посоветовал мой друг.
- Обязательно, - кивнул я, - Что – ж, полночь уже наступила.
Нейракс оглянулся на окно и увидел падающий через стекло голубоватый яркий свет.
- Уйдешь сразу после захода солнца?
- Да. И ты знаешь, меня не остановить.
Нейракс тяжело вздохнул, постоял несколько минут у двери, а затем вышел. Я слышал, как он открывал входную дверь этого ветхого дома, а затем уже видел его через окно, идущего к своему дому напротив. Этот дом был очень богато украшен, ведь Нейракс – сын непростых людей. А точнее, эти люди самые богатые в нашем так называемом городе. Мне очень повезло подружиться с ним, иначе мне было бы не только скучно без собеседника, но и плохо без его ежедневных подарков вроде той рыбины. Иногда, если бы он не принёс мне еду, я просто умер бы с голоду.
Мы познакомились, когда мне было 12 лет. Я рыскал по улицам, пытаясь найти какого-нибудь достаточно богатого человека, чтобы украсть у него пару кредитов. Я никогда не трогал таких же нищих, как и я, это противоречило моему характеру. Я всегда был честным, хоть и нечасто добрым. В общем, как вы уже, наверное, догадались, таковым оказался сам Нейракс. А точнее, его отец, который отвел его на прогулку. Ему тогда было 10 лет. Отец заметил меня, когда я пытался стащить карточку из его кармана, схватил и попытался отвести к ближайшему охраннику. Но, к моему великому счастью, Нейракс увидел во мне что-то, что заставило его остановить отца. Он просил отпустить меня. Я был шокирован его добротой, такое случалось для меня впервые. Отец не смог устоять перед жалостливым взглядом сына и отпустил меня, напоследок погрозив пальцем. На следующий день, когда я вернулся сюда ещё раз, Нейракс меня поджидал. Я был ещё сильнее удивлен, когда он предложил дружбу. Я, естественно, согласился. С того момента мы и дружим. И эта дружба продолжается уже шестой год.
Пока я думал о доброте своего друга, стемнело. Солнце скрылось за луной. Сразу после этого я взял со стола инвентарь, экипировался. Под балахоном ничего не было видно. Стражники вряд ли смогли бы найти основание для задержание. По крайней мере, до того, пока я не пройду к стенам. Примерно за полкилометра от стен начинается территория защиты, там достаточно много стражников. И это самый безопасный путь выбраться.
И я готов сделать это как можно скорее.

Потуже завязав пояс на балахоне, проверив сумку и пояс на наличие всего нужного, я вышел на улицу. Нейракс уже ждал меня, прислонившись к стене стоящего напротив дома. Завидев меня, он оттолкнулся от неё и быстро подошел.
- Что – ж… Вот и настал момент прощания, - начал он.
- Настал. Надеюсь, мы ещё увидимся. Я постараюсь вернуться. Обязательно постараюсь вернуться.
Мы протянули руки. Следовавшее за этим долгое рукопожатие по локоть было нашим последним прощанием. Я отпустил руку первым. Кивнув, я повернулся и пошел к переулку, по ближайшему маршруту к стене. Прежде чем уйти за угол, я обернулся. Нейракс стоял там же. Тяжело вздохнув, я резко повернул голову вперед и продолжил идти.
Я не был готов к такому долгому прощанию. Я знал, что это будет трудно, но я никогда не делал так. Мои родители умерли без прощания. Мать была в другой части города, в единственной ветхой больнице. Она умерла неожиданно, гораздо раньше предсказанного срока. После этого события отец стал угрюмым и мрачным. И начал всеми способами пытаться зарабатывать как можно больше. Он шел на любой контракт, и из-за этого его здоровье сильно пошатнулось. Целыми днями его не было дома. Пытаясь хоть как-то прокормить меня, он забывал о себе, болел и голодал. И отец умер далеко от меня. От истощения. Работая где-то на стенах, он упал в обморок от недосыпа и голода. Упал за пределы города, в бесконечный песок. В который упаду и я, если не найду другого выхода. Но я не собираюсь так просто умирать. Ни за что. Я выживу любой ценой, чтобы отомстить. Отомстить верхушке этого города. Возможно, самому правителю. Но это позже. Сначала я должен сбежать.
Раздумывая об этом, я прошел половину пути. На улицах было мало людей, большинство – бедные, просящие жалкий кредит на пролежавшую несколько месяцев на складе рыбешку, после которой они просидят несколько часов в уборной.
Но встречались и некоторые вполне себе обладающие деньгами люди. Видимо, решили прогуляться спозаранку, пока улицы пусты.
Фонари на улице запоздало включились. Уже полчаса стоял полумрак после захода солнца. Сейчас на улице стало даже светлее, чем ночью, но свет был неестественным. Как всегда, хотя я слышал о том, что в Ω – 23 – столице государства – над большей частью улиц висели фонари, которые вполне достоверно имитировали солнечный свет. Нейракс с родителями хотят переехать туда, у них достаточно денег на рейс. Друг обещал переслать мне сообщение о его впечатлениях, но, видимо, не судьба. Вряд ли мы сможем связаться, я ведь не знаю, где он поселится, а он не знает, где я вообще окажусь после всего этого.
Я подошел достаточно близко, чтобы видеть сторожевую башню, такую же, как и те, что стоят на каждом посту.
Там сидит снайпер. Он меня заметил. Вижу, он передает информацию по интеркому.
Я подбежал к ближайшему зданию и прижался к стене. Послышался топот нескольких солдат, бегущих, видимо, ко мне. Я быстро нашел дверь, которая оказалась за углом, не находившемся в поле зрения врага. Открылась она , к моему удивлению, бесшумно, хотя дом был построен десятка два лет назад, и после этого ни разу не ремонтировался. Я вошел в здание. Судя по звукам, солдаты уже добежали до этого дома, и теперь искали меня. Я нашел лестницу и спустился в подвал. Почти все дома в городе были одинаковыми, поэтому я знал, что под лестницей в подвале находится люк, ведущий в канализацию. Я был прав. Быстро открыв проход, я спрыгнул вниз. Прыгать пришлось с высоты своего роста, поэтому я быстро закрыл люк над собой. Я прислушался. Видимо, солдаты таки решили войти в здание и обыскать его, но не додумались спуститься вниз. Скорее всего, они не местные и мало чего знают о здешней архитектуре. Если ее можно так назвать, конечно.
Я прошел вперед по узенькому коридорчику, ведущему к канализации. Все ее прелести не заставили себя ждать, поэтому я быстро оторвал кусок ткани от подола балахона и сделал себе своеобразную рукодельную маску. Не знаю, насколько глупо это выглядело со стороны. Хоть как-то оградив себя от канализационного благоухания, я пошел дальше по туннелю. Насколько я знаю, в этой части города канализация идет только от бараков до того здания, а от него ко всем остальным домам, поэтому у меня не было выбора, кроме как идти в осиное гнездо. Мне это было даже на руку, около казарм есть склад провизии, который представлял из себя огромные кучи из мешков со всякими овощами и мясом. Этот путь давал такие преимущества, как:
незаметности, так как от канализационного люка за казармами можно было спокойно пробраться к складу, за которым уже можно было спокойно продолжать свой путь вдоль стены, не опасаясь солдат;
провизии, так как можно было спокойно и незаметно набить свою сумку едой;
быстроты, ибо идя за складом, можно было очень быстро добраться до лестницы на стену.
Пока я восстанавливал всё это в памяти, мои ноги сами донесли меня до люка. Я прошел по такому же коридорчику, что и на входе, открыл люк и быстро выбрался на поверхность. Оглядевшись и поняв, что опасности нет, я бесшумно закрыл люк и быстро забежал за склад. Меня никто не мог заметить, ведь солдаты никогда не заходят за бараки и за склад, пока в этом не будет особой нужды.
Пройдя несколько метров вдоль стены, я заметил порванный мешок, из которого вывалились свежие овощи. Я быстро набрал такого количества этих овощей, чтобы было удобно нести сумку, и пошел дальше.
Стена, вдоль которой я шел и через которую мне предстоит перебраться, вся была в длинных и глубоких царапинах. Видимо, предыдущему беглецу пришла в голову мысль подниматься с помощью ледоруба. Судя по тому, что эти царапины шли где-то до середины стены, брат по несчастью был либо застрелен из автомата, либо попросту сорвался и разбился. Хотя он бы вряд ли смог сбежать, даже если бы залез. У него попросту не хватило бы сил пробежать те 15 метров до другого края стены так быстро, чтобы его не успели застрелить. Надеюсь, меня не постигнет его участь.
Раздумывая об этом, я уже успел дойти до другого конца этого склада в виде стены из мешков, откуда можно было легко добраться до лестницы. Меня от цели отделяли метров десять. К счастью, кто-то удосужился поставить баррикады передо мной, неведомо зачем. Но, в любом случае, это мне на руку.
Я прижался спиной к баррикаде и прошел к другому её концу, стараясь ступать как можно тише. Дойдя, я высунул голову из-за угла. На территории аванпоста не было никого, не считая снайпера в башне и двух солдат, возвращающихся из ближайшего здания. Видимо, это были те, кто погнались за мной. Видимо, решив, что опасность миновала, они подошли к вышке и повернулись спиной ко мне. Воспользовавшись моментом, я подбежал к лестнице и стал подниматься. Поднявшись, я огляделся. На самом краю стояли спиной ко мне два солдата, а чуть правее за какими-то ящиками сидел третий. Я оглянулся – те трое снизу все ещё стояли как раньше.
Что-ж, сейчас мне предстоит самая трудная часть побега. Насколько я знаю, лестница должна быть и с другой стороны. Да, она была левее тех солдат у края. Нужно отвлечь этих двух, чтобы спокойно пройти. Я поднял с пола увесистый камень и закинул его правее. Все трое оглянулись на звук. Я быстро пробежал к лестнице. Уже думая, что кошмар закончился, я услышал громкий звук вылетающей из гранатомета ракеты. Я отпрыгнул, а ракета снесла лестницу. Снесла мой последний шанс сбежать. Я оглянулся и увидел, что третий солдат держал тот самый гранатомет, а двое других бежали ко мне. Оказывается, в тех ящиках было оружие и снаряды к нему.
Я, недолго думая, достал меч и разложил его. Я разбежался навстречу двум солдатам, и, закрыв глаза, рубанул мечом по одному из врагов. После этого я открыл глаза, и – о чудо! – увидел, что передо мной лежат и корчатся от агонии оба солдата. Одному я попал по груди, другому нанес нехилую рану по ноге. Замешкавшись, я повернулся к третьему, который уже отбросил гранатомет и целился в меня из револьвера. Я не успел даже пошевелиться, когда дикая боль пронзила мою грудь в районе сердца. После этого мне в голову успело прийти столько мыслей, сколько не приходило за день. Сначала я осознал, что за секунду потерял большую часть крови. Затем осознал то, что мое сердце больше не функционирует. Уже потом я понял, что начинаю падать с огромной скоростью со стены, и во время падения вся моя недолгая жизнь пронеслась перед глазами. Детство и молодость – все, что мне удалось пережить. Затем я упал, и к боли в груди добавилось чувство боли в спине. Затем я мимолетом увидел ярчайший проблеск золотого света, и душа свободно покинула мое бездыханное тело.

Я, как всегда, лежу на своей скрипучей кровати. Никакого побега и не было, всего лишь страшный сон. Чего бояться? Сейчас я открою глаза и увижу дырявый деревянный потолок своей комнатушки, встану с кровати, оденусь и выйду на улицу, где утром все еще не загорелись фонари после визита нашего солнца. Прогуляюсь по рынку, наблюдая за едва проснувшимися людьми, которые вышли на улицу ради того, чтобы потратить последний кредит на килограмм тухлой рыбы. Через час прогулки увижу первого проснувшегося и относительно богатого человека, постараюсь украсть у него кредитку или еще чего ценного. Затем зайду в свою комнату, склонюсь над планом города и буду искать недочеты в плане побега. Придет Нейракс со свежими новостями о важных, и не только, вещах. Мы вместе посидим над планом, высказывая друг другу идеи, как делали каждый день уже несколько лет. Когда мне это наскучит, выйду на улицу, по лестнице заберусь на крышу своего дома, сяду на краю и буду смотреть вдаль, размышлять о чем-то. И так до вечера. С первыми голубоватыми лучами солнца слезу, найду в каком-то из шкафчиков принесенный другом ужин, поем и лягу спать. Каждый мой день обычно проходит так. Разве что иногда в нашем районе включают электропитание на несколько дней, и тогда я провожу вечера, забравшись на заброшенные леса не заброшенного соседнего дома и смотря телевизор через окно ничего не подозревающих жителей этой квартиры. Но это мало исправляет положение вечной скуки...
Я открыл глаза. Несколько минут смотрел вверх, размышляя, и только потом до меня дошло, что это не знакомый дырявый потолок. Это ткань песчаного цвета, такого же, как и цвет моего плаща. Ткань, держащаяся на деревянном каркасе из досок. Лежал я на каком-то подобии кушетки, слева от меня на песке лежали все мои вещи.
Я резко сел на старой, ржавой кушетке, ну тут же опять упал, почувствовав резкую боль в левой части груди.
Неужели это был не сон? — со страхом спросил я сам себя.
Я посмотрел на рану. От нее остался лишь рубец, но внутри все болело. Я ощупал спину ниже левой лопатки, там все то же самое.
Единственный вопрос — как? Как это произошло? Если конкретнее, то как я здесь оказался? Каким образом я выжил? И какого, спрашивается, хрена я лежу здесь целый и почти невредимый в этом наспех сооруженном укрытии от песка?
Ладно. Я стараюсь успокоиться, мыслить здраво. Вариант первый — меня спасли от гибели и унесли в относительно безопасное место. Но кому это надо? Плюс операция по замене сердца стоит бешеных денег, а я уверен, что сердце мое было к чертям разорвано патроном револьвера. Второе несоответствие — эту операцию не могли сделать в полевых условиях, нужна как минимум больничная палата, несколько опытных хирургов и огромное количество медицинских приспособлений, а также искусственное сердце, стоящее больше, чем сама операция и работающее на плазменном топливе, начального запаса которого хватает на 70 лет непрерывного использования.
Плохие у меня предположения.
После этих недолгих размышлений я с трудом встаю с кушетки, собираю свое снаряжение и одеваюсь. Нахожу приклеенную к плащу записку. Странно то, что вместо бумаги здесь какой-то тонкий лист, по всей видимости, состоящий из платины, а на нем бирюзовой краской аккуратным почерком было написано следующее:
"Можешь не благодарить, Эль
Друг."
Странно все это.
Я клею пластинку обратно на плащ, только с внутренней стороны на уровне груди. Скотч очень крепко держит даже после повторного использования. Уважаю качественную продукцию. Скорее всего чисто из-за того, что у меня редко получается ее использовать.
Наконец я выхожу из этого "укрытия" и вижу, как ни странно, безграничные пески. Обхожу палатку кругом и вижу, к своей радости, небольшой городок, возведенный посреди пустыни. Вижу среди жилых домов таверну с обветшалой вывеской с надписью "У Сэма". Видимо, владельца зовут, как ни странно, Сэм, и он не обладает особой фантазией.
Направляюсь к этой таверне. Надо по-спрашивать у местных, сколько эта палатка здесь простояла и не видели ли они того, как меня туда занесли.
Надеюсь, эти "местные" будут дружелюбней нашей стражи.
Пока иду, успеваю заметить, что этот городок населен не особо большим количеством людей. Идя к таверне, я пошел мимо дюжины двухэтажных домов, и за это время встретил всего лишь двоих жителей. На меня они особого внимания не обратили, только посмотрели пару раз. Ну и пусть, не хочу особо светиться.
Наконец я дохожу до заведения. Открываю дверь, а затем понимаю, почему я встретил так мало людей на улицах.
Таверна была переполнена людьми, столиков не хватало, поэтому некоторые, судя по часам, ужинали на полу.
Вижу свободное место перед барной стойкой, сажусь. Ко мне сразу же подходит бармен.
- Что предпочитаете выпить?
- А что есть?
- Вода, вино, пиво, разные виды фруктовых соков.
- Давайте яблочный сок, один стакан. Пьянеть мне сейчас не очень надо.
- С Вас три сабара.
Недорого. Молча отдаю как бы свою кредитку. Бармен сканирует ее специальным устройством и отдает обратно мне. На маленьком дисплее отображается надпись: "Баланс: 4 кредита 9 сабаров".
Мне приносят сок. Сразу делаю небольшой глоток, чтобы промочить горло. Затем понимаю, что очень уж хочу есть. Стучу по стойке, ко мне подходит тот же бармен.
- Можно взять тарелку? У меня еда с собой.
Он кивает, доставая пластиковую одноразовую тарелку.
Достаю остатки рыбины, минуты за три всю ее доедаю. Видимо, я все таки долго пролежал на той кушетке в палатке. Бармен стоит около меня и протирает только что поданный кем-то стакан.
- Вы не видели, случаем, небольшую палатку на окраине города? — спрашиваю я.
- Видел, — просто отвечает бармен.
- Как давно она здесь появилась, если не секрет?
- Сегодня ночью.
Бармен посмотрел на меня с легким удивлением. Видимо, на моем лице отразились чувства, вызванные его ответом. Даже лучшие хирурги с лучшим оборудованием не смогли бы так быстро меня залатать. Даже они!
Стараюсь принять нормальное выражение лица. Работник заведения сделал вид, что ничего такого не произошло.
Тут стул слева от меня освобождается. Пьяница, сидевший тут, попытался сделать шаг, но сразу же упал на пол. Жалкое зрелище.
Опустошаю стакан на половину. Тут на только что освободившееся место подсаживается девушка примерно моего возраста, но в одежде намного лучше моей. Плотная тканевая куртка с капюшоном, штаны по нее, поверх куртки плащик до талии. Все это черного цвета. Как она не сварилась в такой плотной одежде? А также на поясе висит странная металлическая маска, которую отличают от изогнутого листа металла только прорези для глаз.
Видимо, она заметила, что я с удивленным взглядом ее осматриваю. Как я понял, хотела что-то сказать, но ее взгляд задержался на моих глазах. Что в них не так, спрашивается? Вот ее глаза странные. Вроде все нормально, только вот радужка глаз ближе к зрачкам окрашена в светло-красный цвет, а дальше — в темно-зеленый. Странная мода, я вам скажу. Хотя богачи могут многое себе позволить.
Я повернул голову обратно, смотря на свой стакан. И сразу же эта особа схватила меня за подбородок и опять повернула к себе. Руки ее были холодные, как лед. Черт, до чего дошло — впихивают себе под кожу генераторы холода. Извращение какое-то. А также хватать людей за лицо — дурной тон.
- Что ты здесь делаешь? Давно уже сказали, что выходить за пределы города запрещено! — прошептала она.
- Какой город? Что ты несешь?
Возможно, она из моего городка? Но это же катастрофа!
- Какой знаешь. Давно уже объявлено о близости к нам аванпостов T.E.C.H.!
- Что?! — вырывается у меня.
Она думает, что я свой? Только вот кто она сама такая? Ничего не понимаю…
Тут она внезапно отпускает меня. Видимо, заметила, что все только на нас и смотрят.
Встает со стула, идет в сторону выхода. Жестами показывает, чтобы я шел за ней. Тяжело вздыхаю. Допиваю сок, встаю и иду за ней.
Выхожу. Внезапно она хватает меня за плечи и прижимает к стене.
- Специально глаза покрасил, шпион? — шипит она на меня.
- Глаза покрасил? В каком смысле?
- Не придуривайся. Я знаю ваши методы. У тебя глаза полу-карие, полу-золотые!
- Что?! — вырывается у меня уже второй раз за минуту.
- Тебе что, зеркало дать?
- Я бы не отказался.
Не отрывая от меня взгляда, достает на вид очень дорогое зеркальце из кармана, вместительность которого явно меньше, чем само зеркальце, но я не придаю этому особого значения. Беру зеркало, сразу смотрю, что не так у меня с глазами. Внезапно замечаю, что вокруг зрачков у меня появился еле-заметный золотистый ободок. С удивлением присматриваюсь внимательней, кручусь на месте — вдруг свет так отражается? — но нет, это определенно цвет радужки.
С выражением полного изумления на лице отдаю ей зеркало, а затем и в лицо смотрю.
Ее лицо теперь тоже отражает удивление, а не прежнюю злость.
- Ты что, правда не замечал?
Я качаю головой.
Но после ее следующей фразы я открываю рот от удивления.
- Никогда не встречала магов, которые не знали, что они маги.